Митхун Чакраборти "Я хочу стать успешным кинорежиссером".  

Митхун Чакраборти: «Я хочу стать успешным кинорежиссером»

В недавно вышедшем на экраны фильме ГУРУ Митхун Чакраборти еще раз доказал, что он – один из наиболее выдающихся актеров своего поколения и по праву является лауреатом трех Национальных премий. В этом интервью он обращает время вспять: рассказывает о том, как все начиналось, и куда судьба привела его – актера и бизнесмена.

- Вы – один из тех, кто, являясь выходцем из уважаемой семьи, начинали в Бомбее с нуля. Вспоминаете те времена?
- Вообще-то, если быть до конца откровенным, я приехал в Бомбей не для того, чтобы стать актером. Ведь это все судьба, в которую я безоговорочно верю. Я не верю в Бога, но в судьбу – безусловно, потому что человек, никогда не стремившийся к этому, становится однажды звездой кино. Иногда я думаю, что же привело меня сюда из Калькутты? Наверное, я думал – поживу тут с месяцок, а потом, когда в Калькутте все утрясется, я вернусь.
- Утрясется?
- В политическом отношении это было очень неспокойное время. Я говорю о 1968-69 годах. Я приехал в Бомбей 11 сентября 1969 года. До меня доходили слухи, что в Калькутте по-прежнему не безопасно, так что я не мог вернуться; я не знал, что мне делать. Друг предложил мне поехать с ним в Пуну – за компанию. Поскольку в тот момент я был безработным, отправился с ним. В Пуне я узнал, что там есть киноинститут, где «делают» актеров и режиссеров – обучают этому. Я решил попробовать. Меня пригласили на прослушивание, но на бенгали, поскольку тогда я не мог бегло разговаривать ни на хинди, ни на английском, хотя изучал эти языки в колледже. На прослушивании жюри было явно ошарашено – они не предполагали увидеть столь необычного парня. Джая Баччан (тогда еще Джая Бхадури) сказала: «Ты какой-то весь «слишком»…» В этот момент я почувствовал, что стал актером. Но ирония заключалась в том, что, когда они пригласили меня на собеседование, спросили, почему я не поступаю в подобный институт в Калькутте, не прошел прослушивание там – это же удобнее. Я стушевался, не сообразил, что ответить. Тогда они задали вопрос, не связано ли это каким-то образом с политикой. И, как полный идиот, я сказал правду… Естественно, мне тут же отказали в приеме, мотивировав моей причастностью к движению наксалитов. Тот год был самым ужасным в моей жизни…
- Почему?
- У меня элементарно не было денег на еду, мне негде было спать. У меня был друг в общежитии VJTI, который предложил мне ночевать в его комнате, но при условии, что я смогу перелезать через стену вокруг общежития после 12.30 ночи и уходить оттуда до 4.30 утра.
- То есть Вам удавалось поспать только с 12.30 до 4.30?
- Именно. Мой друг Викрам Бангера устроил все так, что у меня была хотя бы возможность утром умываться, чистить зубы – короче, приводить себя по утрам в порядок. А потом я весь день бродил без цели по городу… У меня были друзья, которые подкармливали меня время от времени. Я хорошо помню моменты, когда у меня не было и крошки во рту по три дня потому, что мне нечем было заплатить за хлеб. Но друзья у меня были поистине замечательные! Например, сын кинорежиссера Гаутам Гуха позволил мне жить в их доме, но не мог же я испытывать терпение этих гостеприимных людей до бесконечности!
- Стремились ли Вы в это время стать актером?
- Это стремление родилось во мне в тот момент, когда они отказали мне в приеме в институт. Рошан Танеджа мне тогда сказал: «Кто ж тебя надоумил рассказывать им все, как есть?! Ты должен был сказать, что приехал из Бомбея или Дели. Но ведь ты прошел предварительный отбор – попытайся пройти собеседование в институт в Калькутте. Если все пойдет по плану, то тебя непременно примут». Я так и поступил год спустя, прошел собеседование и оказался в рядах студентов киноинститута в Пуне, который и окончил с блеском.
- Было ли у Вас ощущение собственной уникальности?
- У меня не было ничего, и я очень отличался ото всех. Никому тогда и в голову не могло прийти, что я могу сделать карьеру в Болливуде! Честно говоря, мне и самому в то время казалось, что у меня ничего не выйдет. Но… Я могу даже назвать это одержимостью. Я ведь очень сконцентрированный и целеустремленный человек. Если я решил чего-то добиться, то я вкладываю всего себя в достижение этой цели. Даже сегодня, когда цель действительно много значит для меня, я с завидным упорством добиваюсь ее. Я не верю в 99,9 процента! Я не согласен оставить эту десятую процента незавершенной! Всегда – только 100 процентов!
- Ваш танцевальный стиль очень отличался от всего, что можно было увидеть на экранах в то время. Вы этому специально учились или это дано от природы?
- Я никогда не учился танцу. Я был кем-то вроде уличного танцора; я танцевал во время молитв в храмах – наблюдал за теми, кто танцевал вокруг, и старался все делать так, как они. В то время Шамми Капур и Джитендра были очень популярны, но на самом деле я усиленно копировал Элвиса Пресли. Элвиса называли «вихляющий бедрами Пресли» - вот отсюда и мои танцевальные движения. Все откровенно потешались надо мной, говорили, что я выгляжу глупо, но они не знали, что я копировал короля рок-н-ролла! Потом появился Майкл Джексон – я сделал своего рода коктейль изо всех этих стилей и создал свой собственный; душа была моей, поэтому зрителю не кажется, что я кого-то копирую. Впоследствии это назвали «стилем Митхуна Чакраборти».
- Кстати, когда на экране много лет спустя появился Говинда, все признали, что он копирует Митхуна Чакраборти.
- Да, потому что к тому времени этот стиль стал неотъемлемой частью меня. «Кто может так же здорово, как он; кто может сравниться с ним» - мне кажется, через это все проходят.
- Наверное, Вы поразили режиссеров своей изумительной пластикой и чувством ритма, отражавшимися в танце?
- Нет. Я ведь начинал с микроскопических ролей. Еще до КОРОЛЕВСКОЙ ОХОТЫ я снялся в эпизоде, который, правда, потом вырезали из окончательного варианта фильма CHAITALI. А потом была КОРОЛЕВСКАЯ ОХОТА – Мринал Сен увидел меня в киноинституте, а вот я до нашей встречи не подозревал даже, что есть такой режиссер. И снова это был перст судьбы – человек, которого я абсолютно не знал, никогда не встречал, никогда не работал в его фильмах… этот великий режиссер наблюдал, как я просто слоняюсь по двору института, заигрываю с девушками, шучу с друзьями. Он попросил своего ассистента разыскать в институте высокого парня, с великолепно подходящей для героя будущего фильма внешностью, имя которого начинается на «М». Оператор К.К. Махаджан нашел меня и спросил, тот ли я, о ком ему говорил Сен. КОРОЛЕВСКАЯ ОХОТА принесла мне мою первую Национальную премию. Но поскольку я весь фильм ходил с обнаженным торсом (ведь я играл охотника из племени санталов), вряд ли мог рассчитывать на роли в коммерческом кино. Я думал, ну, пусть не героем, так хоть злодеем «зацепиться». Представляете – танцующий злодей? Зрителям мало бы не показалось! И я начал заниматься танцем. Я очень обязан многим людям в Индустрии, которые всегда поддерживали меня – Винод Кханна, Навин Нишол, Анил Дхаван, Ранджит, Джая Бхадури, Сунил Датт, Салим – отец Салмана… каждый делал все от него зависящее, чтобы продвинуть меня в Индустрии, но судьба была против. С выходом на экраны фильма ЗАЩИТА (индийский вариант ДЖЕЙМСА БОНДА) я стал «звездой».
- Вы предпочитаете сниматься в боевиках или же романтических лентах?
- Я начинал с музыкальных фильмов и боевиков, потом что только не попробовал – мелодрама МЕЛОДИЯ ЛЮБВИ стала в свое время хитом, но остальные фильмы того периода проваливались с треском. Поворотным пунктом стали ТАНЦОР ДИСКО 1982 года и потом ЛЮБОВЬ НЕ СЛОМИТЬ.
- Песни из ТАНЦОРА ДИСКО до сих пор очень популярны. Какая Ваша любимая?
- «Кришна».
- Сложно было танцевать этот номер?
- Нет. Мне очень нравится эта песня. Мелодия, аранжировка и все остальное были просто великолепны – новое слово в киномузыке. В ТАНЦОРЕ я танцевал больше ногами, нежели, как это было принято, движениями рук. Этот фильм, а также ЛЮБОВЬ НЕ СЛОМИТЬ – романтическая мелодрама – сделали меня «звездой».
- А какой фильм стал, на Ваш взгляд, все же определяющим: ТАНЦОР ДИСКО или ЛЮБОВЬ НЕ СЛОМИТЬ?
- ТАНЦОР ДИСКО стал невероятно популярен во всем мире. Его дублировали на множестве языков, в том числе и на китайском.
- Вы когда-нибудь чувствовали затруднение в переводе песни на язык танца?
- Нет, никогда.
- Приходилось ли Вам исполнять классический танец, которому необходимо было учиться?
- Нет. Была, правда, одна подобная сцена в ЛЮБИМОЙ СЕСТРЕНКЕ, но в сугубо комедийном ключе. Вы будете хохотать, глядя на то, что я там вытворяю! Тем не менее, мне удалось сделать этот эпизод самому.
- Как Вы восприняли успех, пришедший к Вам столь неожиданно?
- Что может быть прекраснее?! Я стал лауреатом Национальной премии и меня попросили об интервью. Я сидел в Алмейда-Парке, ждал, когда они меня пригласят. Когда подошел журналист и попросил ответить на несколько вопросов, я сказал: «Если вы меня накормите, я дам интервью». Он бы просто потрясен! Он купил две порции бирьяни, накормил меня, взял интервью, а потом написал об этом во всех подробностях.
- Этот ошеломляющий успех, это счастье – с кем Вы разделили их тогда?
- Со мной ничего никогда не происходило вдруг. Настоящий успех пришел ко мне постепенно. Сначала они объявили, что ТАНЦОР провалился в прокате, потом – что стал суперхитом. Пожалуй, не могу сказать с уверенностью, что наслаждался каждой секундой того периода моей жизни. Да, я стал «звездой» номер один, но чтобы наслаждаться этим статусом… Нет, моя жизнь была не в этом.
- В тот момент Вы чувствовали, что все это преходяще?
- На все сто процентов! Каждую секунду я знал, что буду пребывать в этом статусе лишь определенное время; я не мог просто сесть и расслабиться. Я всегда очень остро чувствовал, что однажды все изменится.
- Но, особенно когда Вы пребывали на вершине Болливуда, совершали ли Вы какие-то поступки, о которых позже сожалели?
- Я не должен был сниматься в некоторых фильмах. Их провалы становились определенным препятствием. Но у меня не было выбора…У меня была очень большая семья, требовавшая заботы и поддержки.
- Значит, именно это обстоятельство было всегда решающим для Вас – забота о других?
- Да, возможно.
- Наверное, поэтому Ваш гостиничный бизнес столь успешен?
- Не знаю, успешен он или нет. Но я чувствую, что возможности сделать лучше у меня просто нет. Я не желаю никакой рекламы, поэтому я всегда довольствуюсь необходимым минимумом. Я и в отношении кинокарьеры придерживаюсь подобной стратегии. Мне не нужно никому ничего демонстрировать, ни на кого производить впечатление, мне нет необходимости убеждать кого-либо, что я – лучший парень на Земле.
- Когда Ваша карьера начала давать сбои, Вы приняли решение оставить Бомбей и перебраться в Ути. Там Вы организовали своего рода параллельную Болливуду киноиндустрию, обеспечили работой стольких людей. Как Вы пришли к этому?
- Когда моя карьера начала потихоньку сбавлять обороты, я почувствовал, что необходимо что-то коренным образом менять – я не должен был больше оставаться в Бомбее. Но еще до этого у меня были планы построить отель. Я был просто влюблен в Ути, да и суеверие имело место – ведь если хоть одна песня фильма снималась в Ути, фильм становился хитом. Вот я и подумал, может, это место вернет и мою удачу. Я решил, что после ухода из кино буду жить именно там. А потом – после рождения детей – я взял ссуду: необходимые бумаги были тут же подписаны – ведь я являлся самым крупным налогоплательщиком страны. Я построил отель «Монарх», останавливался там сам, чтобы иметь возможность общаться с гостями. Думаю, это очень способствовало раскрутке моего отельного бизнеса. И в один прекрасный день мой отель стал приносить прибыль. На сегодняшний день у меня нет долгов, поэтому я решил развивать бизнес: построил второй отель, потом третий. Ну, а потом пришло время открыть колледж и школу.
Когда Пракаш Мехра сказал мне, что собирается снимать СУТЕНЕРА ПОНЕВОЛЕ, я согласился сотрудничать с ним, но с условием: одна смена в день, не более. Он хотел снимать и за городом, поэтому предложил мне вот что: если мы делаем фильм и на бенгали, и на хинди, он будет снимать в Чаннаи и заплатит мне, как только работа будет закончена. И я могу сказать, что в тот день, когда я закончил дубляж, он положил передо мной десять тысяч рупий. Как и обещал, я в срок закончил работу над фильмом, который стал суперхитом. В то время я был жаден до безобразия – вкладывал каждую появлявшуюся у меня копейку в то, чтобы расплатиться за кредит на постройку отеля. И я предлагал всем, кто готов был со мной работать, что-то вроде сделки: они могут останавливаться в моем отеле со значительными скидками и спокойно работать над фильмом. Я даже не предполагал, что моя карьера выкинет такой фортель, что я смогу организовать своего рода параллельную киноиндустрию! Мой звездный статус способствовал этому. Судьба была на моей стороне – СУТЕНЕР ПОНЕВОЛЕ был очень успешным, ПАЛАЧ также стал суперхитом. Со временем все встало на свои места, и дела пошли так хорошо, как я не мог даже и мечтать!
- Сколько фильмов Вы сделали за этот период?
- Всего штук 50. По крайней мере.
- По крайней мере один «фильм Митхуна» выходил на экраны каждую неделю…
- Да, я верю в планирование. Все должно быть четко спланировано, в противном случае велика опасность, что все пойдет наперекосяк. Никто не станет так рисковать.
- Считаете ли Вы, что много экспериментировали в тот период?
- Да. Определенно.
- Много ли в Вашем послужном списке отрицательных ролей?
- Да. Но лучшими моментами в моей жизни были когда я получил свою вторую Национальную премию и почти вслед – третью за роль Рамакришны. Мне всегда удавалось поддерживать хороший баланс между «параллельным» и коммерческим кино. Мне необходимо было удовлетворять свою актерскую жажду хороших ролей. Вот и получалось, что все происходило в нужное время в нужном месте.
- Фильмы, которые Вы делали, были малобюджетными, но стабильно приносили всем, кто участвовал в их создании, прибыль. Это тоже было частью плана?
- Да, конечно – все было частью плана. Режиссер приезжал в Ути на два месяца, подбирал место для съемок, составлял подробный план. Фильм должен был сниматься в соответствии с ним – и он снимался именно так.
- Как долго Вы жили вдали от Бомбея?
- По делам бизнеса я приезжал туда на день-два, останавливался в отеле. Когда у нас был дом в Бандре, мы жили там. Вот так и продолжалось в течение девяти-десяти лет.
- А потом Вы вернулись в Бомбей и киноиндустрию с фильмом СХВАТКА…
- До этого я не снимался вообще в течение двух с половиной – трех лет. Я очень-очень устал ото всего… Думаю, так происходит со всеми. Мне показалось, что я перестал расти – вот и все. Так что бизнес, да и все остальное мне просто надоело. Какие бы фильмы мне не предлагались тогда, я отказывался сниматься в них. Сосредоточился на «параллельном» кино – именно в тот период вышел фильм ТИТЛИ Ритупорно Гхоша – но это было, скорее, исключением из правила. Я потерял интерес. А потом пришло предложение сняться в фильме СХВАТКА в отрицательной роли…
- Насколько трудно для актера поддерживать свой брак? Тяжелее, чем для представителя иной профессии?
- Если вы женаты на девушке этой же профессии, то гораздо легче. Если нет – думаю, требуется время, чтобы привыкнуть друг к другу.
- Вы женаты на Йогите Бали, и у вас с ней четверо замечательных детей…
- Верно.
- Можете ли Вы посоветовать каждому молодому человеку вступить в брак?
- Я думаю, собрались жениться – женитесь молодыми. Только не говорите, мол, пока никаких детей – надо пожить для себя. По-моему, это очень глупо; хотите иметь детей – нужно делать это в достаточно раннем возрасте, или не иметь детей вообще. Ведь, когда вам стукнет 45-50, ваш сын уже будет твердо стоять на ногах, сможет позаботиться о себе. Мне невероятно повезло, что моя жена всегда была и моим лучшим другом! Она мне как-то сказала, что в день, когда я перестану заглядываться на девушек, мне стоит бросить работу (смеется)! Так что я с гордостью могу сказать, что я самый счастливый в мире женатый холостяк!
- А теперь Ваш сын Мимох тоже снимается в фильмах…
- Верно.
- Это было его или Вашим решением?
- Это его решение. Я не возражал, потому что придерживаюсь мнения, высказанного Чанакья-джи: «до пятилетнего возраста относись к ребенку, как к цветку; с пяти до восемнадцати присматривай за ним; после восемнадцати – стань его другом». И я старался воспитывать детей именно так. Однажды их мать спросила, видел ли я, как Мимох танцует. Он был очень полным ребенком, так что я даже удивился – танцы при такой комплекции?! После того, как он продемонстрировал, на что был в тот момент способен, я ему откровенно сказал: «Это кошмар! Ты знаешь, никогда не видел, чтобы кто-нибудь танцевал более ужасно!» Но я заметил у него чувство ритма, и это меня заинтриговало – если у человека есть это чувство, он может кое-чего добиться. В конце-концов, вся жизнь – ритм. Я показал ему одну из своих песен, из ТАНЦОРА ДИСКО, и попросил просто скопировать все – от и до.
- Вам всегда необходим хореограф для постановки песен или же Вы все делаете сам?
- Хореограф нужен всегда. Песня ведь – это столько всего! Настроение, мелодия, ритм. Вы не можете сконцентрироваться на всем объеме сразу, так как сосредоточены, собственно, на актерской игре. Это вовсе не означает, что актер не способен сам «выстроить» песню: с опытом это непременно приходит. Однако без хореографа все же не обойтись.
- Чувствовали ли Вы когда-нибудь, что Вам сложно танцевать с определенными актрисами, потому что их стиль отличался от Вашего?
- Я никогда не старался затмить тех, с кем работал. Я всегда относился ко всем как к своим друзьям. Поэтому я пытался подстраиваться под стиль каждого. Я никогда не делаю что-то из ряда вон – я просто стараюсь быть таким, как они. Мне принадлежит рекорд по количеству фильмов на хинди. Я работал со ста пятьюдесятью героинями, большинство из которых дебютировали в фильмах с моим участием. Я рад, что я именно такой, какой есть. Я – удовлетворенный жизнью человек, которому нужно не так уж и много.
- Есть ли у Вас мечты, воплотить которые пока не удалось?
- Да. Я хочу стать кинорежиссером, и чтобы мне сопутствовал успех в этом начинании. Меня ведет судьба: если мне что-то суждено, то это непременно произойдет.
- А в личной жизни?
- Я хочу, чтобы мои дети добились больших успехов, чем я. У меня потрясающая жена, которая еще и фантастическая мать. Мы воспитываем своих четверых детей безо всяких изысков – они очень земные, обычные дети.
- Не кажется ли Вам, что сегодня молодой актер имеет гораздо больше возможностей для того, чтобы проявить себя, чем это было в Ваше время?
- Да, сегодня они могут пробовать себя на бесчисленных поприщах. Сегодня если актер имеет успех, то и рекламные кампании с его участием приносят сказочную прибыль. Мне бы хотелось родиться в это время – сколько еще я мог бы сделать в жизни! Понастроил бы столько отелей (смеется)! На сегодняшний день самым успешным является Абхишек Баччан. Как будто Амит-джи родился вновь!
- Вам никогда не казалось, что Вы упустили в жизни период, когда росли Ваши дети? Ведь Вы были тогда очень загружены работой.
- Только Мимох рос без меня. Остальные – уже под моим «чутким руководством». То, что мы все вместе жили в Ути, давало нам огромное количество незабываемых возможностей для общения, за это я всегда буду благодарен судьбе! Семейные узы ведь такая штука – через неделю-две вдали от них тебе просто начинает не хватать воздуха… Я не особенно разбираюсь в компьютерах, но купил ноутбук с веб-камерой, чтобы я мог видеть лица своих детей даже когда они спят – я счастлив!
- Каким Вы хотели бы остаться в памяти людей?
- Просто хорошим человеком. Все преходяще, кроме добрых поступков каждого. И это не имеет никакого отношения к «звездному» статусу. Люди забывают «звезд», забудут и меня. Но я уверен: если оставлю в жизни добрый след, меня будут помнить.


lovemity.narod.ru

Hosted by uCoz